Беловодье — легендарная страна справедливости, свободы, познания истины, достатка. Это место русского рая на земле. Там нет бояр, а вера чиста и свободна. Там царствует добродетель и справедливость. Многие отправлялись на поиски этой страны. По легендам, достичь ее могут только люди с чистыми помыслами. Существуют разные версии ее расположения. По древним легендам, находится она далеко на севере, в Поморье. В 18-19 веках у староверов была теория нахождения этой страны на Алтае, в долинах рек Бухтарма и Катунь. Именно здесь, у подножия горы Белуха, искал Беловодье Рерих.
В новелле отображены события одной из экспедиций, предпринятой в 1843 году каменщиками. Тогда старообрядцы, живущие в вершинах Бухтармы, по уговору крестьянина Мурзина, наняв проводником Татарина, отправились на поиски Беловодья. Их возвратили в Россию из китайского города Хобда.
***
Дом Селезневых, у самой околицы, всем ветрам и разбойникам приют. Правь не правь забор, а всякий езжий, хожий до окошка доберется. В тот вечер, только вечерить сели, стук, да какой. Дед Афанасий подхватился, ложку выронил.
— Сиди уж, старый, — оговорила старуха, скрюченная сухонькая бабка Верка, — Василий отопрет.
Старший сын не спеша отложил ложку, встал, перекрестился на красный угол, прихватил рогач, прислоненный к печке, и отворил дверь в сенцы. Сноха Катерина тоже к двери подскочила. За мужем идти не решилась, но стояла, прижавшись к косяку, вслушивалась. Мало ли лихих людей лесами бродят. Матренка, девочка-подросток, схватилась за подол матери.
— Не лихие, мамка, не лихие.
— Ишь, разбрелись чумовые, один Митяй за столом остался, знай, наворачивает. Куда ты, куда, — дед Афанасий все-же поднялся, и теперь всматривался в оконную муть.
Василий зашел не один, здоровый рыжий мужик робко топтался на пороге.
— Хлеб-соль, хозяева.
— Едим да свой, — огрызнулась бабка Верка.
— Чу, старая, — дед Афанасий подошел к гостю, — кто такие будете?
— Пришлые мы, дед, в дальние места путешествуем. Нам переночевать бы, с нами бабы, дети малые.
— Ишь, шустрые, у нас не хоромы царские, — не выдержала старуха.
— Молчи, борона беззубая. А много ль вас?
— Да много, но мы за околицей, в лесу остановились. Баб бы пристроить: две молодки с младенчиками, старуха. Да еще малец.
— Да куда ж вы с бабами да ребятишками?
— Тайна это, дед. А коль пустите, расскажем.
— Да некуда, разве в сенцах постелить.
— Раскомандовался старый, — не выдержала хозяйка, — хоть ты ему, Василий, скажи.
— Так прав батька. Не по-божески прогонять баб с младенчиками, — видно, что старшего сына точило любопытство, — коли пожелают, я и баньку справлю.
Разместились уже после заката. Бабочки бане обрадовались. Видно не первый день в пути. Хозяйка смирилась, как увидела бабу Татку, что ехала вместе со всеми. Шушукалась с ней в уголке. Катерина хлопотала в сенцах, где устроили полати из лавок. А во дворе сидели мужики. Рядом крутилась и Матрешка.
— Куда, Михей, говоришь, идете?- дед Афанасий щурил старые глаза, разглядывая гостя.
— Идем мы, дедко, в Беловодье*.
Матренка аж застыла.
— Это туда, где на земле рай Божий?
— Туда. Сами мы с вершин Бухтармы*.
— И дорогу знаете?
— С нами проводник. Татарина подрядили за половину алого сукна да четыре маральих рога.
— Так что ж, Татарин знает?
— Говорит, что знает, где живут красулинцы*. Да и в языках сведущ: и по-киргизски, и по-калмыцки.
— И куда же теперь? Беловодье отыскать хотели многие, но не удавалось никому.
— У нас примета верная. Слыхали, за Аргутом* место есть, среди высоких гор долина, окруженная туманом. На ней красулинцы и обитают. Будто бы слышали и крик петушиный, и мычание коров. Земля там больно жирна, всего рожает втрое.
— Эко, — завистливо протянул дед Афанасий.
— Не там Беловодье, не там, не ходи, дядька, беда ждет, — не выдержала Матренка.
— А ты откуда ведаешь, тень стрекозиная?
— Да уж ведаю. Была там.
— Ты, гостюшка, не обессудь. Девка у нас вроде юродивой. Иногда бормочет что-то, не разберешь, так мы и привыкли.
— А ты, Матреха, не говори, чего не след. Как ты могла там бывать, если из дома не уходила?
— Была, — девочка упрямо глядела на мужиков, — гора там о двух головах, белая-пребелая. И люди все белые; ходят, а под ними и травка не шелохнется.
— Не гневайся, Михей, не в себе она, — деду Афанасию стало стыдно за слова внучки, — мы ее не тревожим. По мелкому делу она и правда, мастерица.
— По какому мелкому делу? – Гостю стало интересно.
— Ну коровка заплутает али захворает кто, Матреха помогает.
— Так она целительница?
— Вовсе нет, просто как посмотрит, так и скажет сразу, от чего болезнь случилась. А уж кому помереть, так тут и Матрешка не поможет.
— Беда, говоришь? Что же за беда-то?
— Не попасть вам в Беловодье, мимо пройдете. А и подошли бы – не далось. Туда за богатством не ходят.
— А за чем же?
— За светом.
***
Вдох-выдох, вдох-выдох, дыхание замедляет ход, кажется, внутри оживает река, будто эта река и есть ты. Река, меняющая цвет от туч грозовых к серебристым каплям. Медленнее, медленнее, льдистая прозрачность, холод, ты сам холод…снег, белый-белый с множеством искорок, рассыпающийся фонтанами. Золотые лучи, сшивающие эти фонтанчики. Золото и серебро, глубже, глубже, вдох-выдох, вдох-выдох. Тепло, ты часть этого света, крупица и весь мир сразу. Ты везде: в синих просторах, холодящих шелком, в игривых кудрях ветерка, на мягкой перине земли. Спокойная светлая сила рождается в тебе. Явь.
Матрена открыла глаза, горы снежно-синими исполинами ограждали мир раскрывающихся тайн, мир познания истины. Ее ждали, ей радовались, она и сама переполнялось радостью любви. Беззаботно играла цветными светящимися шариками, кружившимися вокруг. Они мягко пружинили в ладошках, а потом вырывались с легким звоном.
***
— Ишь ты, за светом. Так что за светом и ходить, коли лучинку запалить можно, — рассмеялся Михей, — нам бы золота али еще какого добра.
— Потому и не дойдете. Там не золото, там истина.
— Мудрено больно говоришь, в чем истина-то, девка?
— В справедливости, в любви, в заботе друг о друге, в смехе и слезах пополам.
— Мудрено. Какая же справедливость, коли каждый норовит себе поболе урвать? Мала ты еще, многого не понимаешь.
— Это вы все маленькие. Станете большими, только уж больно люто взросление ваше. А ты, дядька, не ходи, жену в дороге потеряешь, младенчика, а вернешься ни с чем. Вернет тебя служивый иноземный.
— Вот еще, буду я всякую лягушонку слушать, — рассердился гость.
— А не слушай, только вот тебе, подарок, — Матренушка разжала кулачок и протянула Михею светящийся шарик.
*- Красулинцы – жители Беловодья
*- Бухтармы – горный хребет и название реки на Алтае
*- Аргут – река на Алтае, приток Катыни.
*- Каменщики – первые беглые старообрядцы на Алтае, жившие обособленно. Название произошло от того, жили в горах, «на камнях».