© Гришка пришел ко мне спустя полтора года после своего исчезновения, вернее, через год и девять месяцев. Просто позвонил в дверь.
После той злосчастной ночи в начале июля прошлого года мы искали его до марта, до того самого дня, когда его жене сообщили, что нашли. Я сам провожал друга в последний путь, оплакивал вместе с молодой вдовой. И вот теперь он стоял на пороге живой и, по всей видимости, здоровый, щурился знаменитым Гришкиным прищуром, и улыбался во весь рот, будто расстались каких-то пару дней назад.
— Сашка? – больше спросил, чем поздоровался.
— Проходи, — посторонился я.
Он робко принял приглашение, прошел в комнату, но не присел, а остановился у стены, рассматривая развешенные фотографии. Он был здесь сотни раз, и в последние годы я ничего не менял в интерьере.
— Будешь? – я протянул ему запотевшую банку пива, садясь на диван.
— Нет, я не пью, — ответил Гришка, не отрываясь от фотографии, на которой все мы, большой компанией, на берегу озера. За месяц до той ночи.
— Давно ли? Ларка знает, что ты нашелся?
— Нет, я пока не решил, как ей сказать. Ты – первый.
— Где ты был, черт возьми? Мы искали полтора года, первое время сутками бродили по лесу, волонтеров подтянули. И потом, — я вспомнил тот хмурый мартовский день, больше похожий на унылый февраль, вспомнил Ларису, такую бледную в черном.
— Не знаю, как тебе рассказать. – Он вдруг замолчал, всматриваясь в мое лицо. Я заметил, как он изменился за это время: высокие скулы стали заметнее, кожа приобрела какой-то землистый загар, так загорают сельские жители, проводя дни под палящим солнцем не в праздничной истоме. Темными росчерками проступили морщины. Так мы смотрели друг на друга, стараясь разглядеть что-то в глубине глаз. Он первым прервал молчание:
— Прости, зря пришел… я еще не готов. — Сказал и почти бегом бросился из квартиры.
— Куда? Вернись! — Я бежал за ним до перекрестка, пока он не скрылся в толпе. А, вернувшись, первым делом набрал номер Аркадия.
На озеро в тот день мы поехали по инициативе Аркашки. Мы – это три друга детства, даже больше чем друга, для нас, детдомовцев, без роду и племени, такие друзья все равно, что близкие родственники. Но не только дружба связывала нас, мы были компаньонами небольшой строительной фирмы. Ее мы организовали почти сразу после выпуска из детского дома. Началось с ремонтов наших квартир, тех самых, что выделили нам как путевку во взрослую жизнь. Квартиры разной степени потрепанности. Свободных денег не было, и мы приняли решение ремонтировать их по очереди, начиная с самой ветхой — жилища Аркадия.
Во время штукатурно – красочных страданий Гришка пошутил: «Можем подрабатывать бригадой». Аркашка к этой шутке отнесся довольно серьезно, и уже через пару недель мы делали ремонт у какой-то тетки, заплатившей нам пятнадцать тысяч. Невиданное богатство по тем временам! А через год мы уже брали заказы и наняли первых рабочих. Аркадий умеет договариваться, он среди нас самый предприимчивый. Он и предложил организовать свою фирму. Нам везло, не знаю, может, судьба решила вдруг повернуться светлой стороной? И два года назад, когда Аркадий договорился о строительстве коттеджного поселка, нам удалось найти надежных подрядчиков и значительно расширить штат, казалось, что мы надежно держим птицу удачи за хвост. Именно новый подряд мы решили отметить, отправившись к злополучному лесному озеру.
Тот день я запомнил в мельчайших деталях, не знаю, может потому, что позже бесконечно пересказывал все это в безликих кабинетах. Выехали мы рано утром, рассчитывая преодолеть двести сорок километров за три часа. Выезжали на двух машинах, с Гришкиной что-то случилось за день до этого, и он отогнал ее на ремонт. Накануне решали, что взять с собой, это было привычно, мы часто выезжали такой компанией, только девушки менялись. И в тот раз мы с Аркадием ехали с двумя студентками, которых знали около месяца. А Гришка ехал с Ларисой, своей женой. Тихий Гришка женился первым, за год до своего исчезновения. И супругу подобрал под стать, скромную провинциалочку, недавно окончившую какой-то институт и работающую в библиотеке. Этакая серая мышка. Для нее тридцатилетний Гришка с хорошей квартирой в центре города, загородным домом, новой иномаркой, был подарком. И еще бизнес, Гришка владел третью наших активов.
Через год мех мышки залоснился, она преобразилась: одеваться ездила в столицу, пыльную библиотеку поменяла на косметические салоны, и проводила дни в праздности. Но Гришка был счастлив, а это главное, мы не лезли в личную жизнь друг друга.
— Ой, сегодня купальская ночь, — вспомнила Лариса, как только мы разбили лагерь.
— Пойдем за цветком папоротника, — хохотал Аркашка, обнимая Леру и Настю, наших с ним подружек. Девчонки утащили нас купаться, помню, резвились мы совсем как дети. А потом был костер, гитара, рассказы Ларисы о гуляющих деревьях в мистическую ночь. Было весело, как всегда. И Гришка в тот день был веселым, много шутил, заигрывал с нашими девчонками, поглядывая на Ларису. Мне тогда показалось, у них что-то разладилось, слишком нарочито он пытался вызвать ее ревность. А потом он пропал. Мы даже не сразу это заметили, Лера быстро опьянела, и тянула Аркадия в палатку. Он оттягивал уединение, чем вызывал шквал наших шуток. Настя тихо сидела между мной и Гришкой, а Ларка устроилась напротив. Я хорошо помню ее точеный профиль в отблесках огня. Все мы вставали, переходили с места на место, ненадолго уходили. О Гришке вспомнили через полчаса, его отсутствие не тревожило, удивительно, никто ничего не почувствовал. Искать стали только через час. Сначала с шутками и дурацкими окриками бродили всей компанией вокруг озера, позже, оставив девчонок в лагере, мы с Аркашкой стали прочесывать лес. К рассвету поняли, что самим не справиться. А потом писали заявление в полиции, помню, как дрожали Ларкины руки, когда она заполняла какой-то бланк. Волонтеры, водолазы, выезд к озеру каждую неделю – мы продолжали поиски до конца ноября, когда озеро затянуло льдом.
Мы по очереди навещали Ларису, ей тяжело пришлось в эти дни. Она беспрерывно плакала, и мы попытались отвлечь ее. Аркадий даже предложил купить для нее небольшой салон красоты, но Ларка отказалась.
А потом был Новый год. Мы с приятелем решили провести его в доме Гришки и Ларисы. Притащили огромную модную елку, кучу пакетов из супермаркета, коробку с пиротехникой. Мы решили, что пора начинать новую жизнь, привыкать, что Гришка уже не с нами. Нам удалось. Лариса быстро накрыла стол, переоделась, накрасилась — впервые за полгода. Она громко смеялась, подняв счастливое лицо к небу, расцвеченному фейерверками. А наутро я отправился домой один, Аркашка остался с Ларкой.
Я так и не нажал сигнал вызова, просто отложил телефон и сел на диван, уставившись на фото, которое меньше часа назад рассматривал Гришка. Я не понимал, как это было возможно, он был здесь, постоял и просто ушел. Ушел, ничего не рассказав, и где теперь его искать? Родных у него нет, я это точно знаю, к жене он почему-то не торопится. Где он был все это время, чем занимался, что ел, пил, ведь доход, на который он жил до исчезновения – прибыль от его доли? И кого мы хоронили?
Мне не хватало воздуха, я вышел на балкон, всматриваясь в тень дворовых деревьев — все казалось, что Гришка сейчас вынырнет из-за кустов. Что делать, как искать, ведь мы не могли найти его почти два года? Главное, не спешить, не надо рассказывать Аркадию и Ларисе о Гришке, у ребят только – только начало все складываться. Они вместе, и это хорошо. Лариса больше не плачет, она даже стала помогать нам вести бизнес, вместо мужа. Как оказалось, весьма успешно, мы и не подозревали в ней таких способностей.
В тот день в офисе я вел себя как обычно, стараясь не выдать волнения, но Лариса все же что-то заметила.
— У тебя все нормально, Саша?
— Нормально, — ответил я, пожалуй, слишком спешно.
— Ты не скрывай, ты же знаешь, мы с Аркашей всегда придем тебе на помощь.
Почему-то это «мы с Аркашей» резануло слух. Эх, знала бы, что скоро никаких «вас с Аркашей» не будет, стоит Гришке набраться смелости. И все-таки странно, что он не пришел к жене, которую так любил, а отправился ко мне.
А что, если их союз существовал еще до пропажи Гришки? Это же все меняет. Я похвалил себя за сдержанность, за то, что не спешил делиться радостью воскрешения.
В тот день мне даже удалось забыть Гришкин визит, дела потребовали моего участия. Последний год на нас сыпались проблемы, сначала проиграли тендер, потом кинули подрядчики, обрушив все сроки. Пришлось в срочном порядке искать других, но репутация пострадала. У нас был свой штат, но Аркадий не упускал возможности обзавестись новыми заказчиками, поэтому приходилось искать исполнителей.
В тот день я отправился на переговоры, которые перешли в поздний ужин в ресторане. Вернулся уже за полночь.
Засыпал в такси, но, оказавшись дома, спать расхотел. Все казалось, что Гришка притаился в темном углу комнаты. Утром проснулся совершенно разбитым, позвонил Аркадию и сообщил, что на работу не приеду.
Уже на трассе я понял, что совершенно не знаю, зачем я поехал к тому самому озеру, где пропал Гришка. Мы обошли там все вдоль и поперек, перезнакомились с жителями окрестных деревенек, наслушались местных баек. Что нового я мог узнать теперь, кроме того, что в ту ночь он остался жив и нашли тогда совсем не Гришку. Разумеется, второму факту я не удивился, ведь прошло много времени, но где он был почти два года? Неужели решил сбежать, уехал той ночью куда-то, скрылся. Но от кого? Неужели от нас или Ларки? И почему тогда — без багажа, без денег, нетрезвым, ночью, в незнакомом лесу?
До Михайловки, от которой ветвилась грунтовка, ведущая в пролесок, я добрался в полдень. Что же, придется опять устроить обход, может, кто-то знает о судьбе Гришки, ну или наведет на его след. В том, что он был где-то рядом, я, почему-то, не сомневался, но и предположить не мог, что откроется мне в этой деревне.