© Я оставил машину на въезде, спрятал за дымящимися первой листвой кустиками, мало ли, а сам пошел пешком. Меня удивляли пустынные улочки, помню, в прошлый раз наши приезды вызывали почти сходы. А сейчас, в самый разгар весеннего дня, казалось, что бреду по пустой деревне, которую оставили жители. Мне нужен был дом с резными наличниками, я плохо его помнил, но в один из прошлых приездов, отметил, что именно из него вышел человек, который, возможно будет полезен. Это был очень разговорчивый мужичок пенсионного возраста. Он комментировал каждую реплику, всячески стараясь обратить на себя внимание, но его не слушали, видно, считали за местного дурачка. И действительно, объяснял он Гришкино исчезновение весьма бредово, мол, увел его к себе лесной человек, у себя держит. Тогда я приписал эту версию фольклору и старческому безумию, а теперь мне казалось, что мужик-то этот, возможно, что-то знает. Нужный дом я нашел с трудом, хорошо, что находился он вблизи магазина, расположенного на маленькой площади, именно там волонтеры разбили свой штаб. Калитка криво висела на покосившихся столбах, да, хозяин из него тот еще. Я постучал, но мне не открыли, хотя я слышал звук работающего телевизора. Пришлось войти без приглашения, благо дом не заперт. Хозяин лежал на старом диване и увлеченно следил за перепалкой каких-то ведущих какого-то ток-шоу. Меня он даже не заметил.
— Добрый день, — крикнул я с порога. Хозяин вскочил и посмотрел на меня с таким испугом, будто я проник в его дом через стену. – У вас не заперто, я стучал, — добавил я, стараясь придать голосу доброжелательность. Получалось плохо, приходилось перекрикивать участников телепередачи. Пульт лежал на табуретке рядом с диваном, я убавил звук.
— Простите, что побеспокоил, меня Александром зовут. Мы с вами встречались, помните, с волонтерами приезжал. Мы искали парня, который на озере пропал?
— Ну, — протянул старик недоверчиво, подходя ко мне.
— Помните, вы говорили, что леший его забрал.
— Ну?
Вот заладил: «Ну, ну», как с таким разговаривать?
— Понимаете, это – мой друг, в смысле, который пропал. Григорий его зовут.
— А от меня-то что хочешь? – наконец-то расщедрился на полноценный вопрос хозяин.
— Расскажите мне о лесном человеке, может, есть какой способ отыскать Гришку. Понимаете, мы с ним в детдоме росли, вроде братьев.
— Что-то не похож ты на детдомовского. Ну да ладно, если врешь, пусть на твой совести останется. Пойдем что ли на кухню, негоже вот так гостей принимать. Вход в кухню был из маленькой веранды.
— Садись, садись, — кивнул хозяин на старый липкий табурет. Увидев мое замешательство, выдернул из кучи грязного белья, валявшейся тут же, в углу, какую-то наволочку, бросил ее на сидение. – Скромно живу, не так как вы, поди, детдомовские…
— Мы с Гришкой, действительно, воспитывались в детском доме. Как вышли – сколотили свою бригаду отделочников, а потом и фирму открыли. Так что всего добились своими руками.
— Ты того, парень, не обижайся, — смутился мужичок, — я ведь по незнанию. Вот сейчас я тебя чайком напою, про лесного человека расскажу. Меня Дмитрием Ивановичем кличут, можешь просто Иванычем звать, меня так все зовут. Не нашли, значит? – спросил он разжигая конфорку.
Я неопределенно пожал плечами.
— Плохо… Места тут у нас, Сашка, плохие места. Озеро это, на котором вы тогда отдыхали, в мое детство туда ребятишек пускать боялись, да и сами особо не шастали. Мороки там встречались.
— Мороки?
— Ну когда блажится что-то: кто видит деву с длинными волосами, все больше без одежды, кто старика бородатого, а кто покойников. У-у-у, сынок, это сейчас себе не верят, а вон ящику этому проклятому, — Иваныч кивнул в сторону комнаты, где тихо ворчал телевизор, — ящику этому большей родной мамы доверяют. А ведь врет ящик-то.
— Врет. А что с лесным человеком? – попытался я вернуть разговор в нужное русло.
— Неужели никогда про леших не слыхал? – удивился хозяин, разливая по кружкам жидкий чай и доставая из шкафа банку с вареньем. – Ах да, ты же без родителей рос. В лесу они обретаются, зиму спят, а с марта по октябрь по тропкам бродят, народ баламутят. Скольких уже в чащу к себе завели.
— А почему вы решили, что Гришку леший увел.
— Так кому же еще? У нас часто пропадают, вон у Зойки Епахиной лет пять назад сынок пропал в лесу. Говорили, что видели его в городе, а ведь к матери так и не вернулся. Они редко домой возвращаются, странными становятся, вроде ведунов. Бабка мне моя говорила – заманит лесовик к себе путника, подержит у себя год, другой, а потом отпускает, коли услужил. А за время, пока у лешего живут, хозяин лесной их всем премудростям учит. Вот и начинают потом людей пользовать… Постой, так что ты мне голову морочишь, вашего-то паренька ведь отыскали в озере?
— Отыскали. Но на днях мне показалось, что видел его в городе. И он вроде бы меня узнал, посмотрел, как на знакомого. Вот я и решил все проверить.
— Это хорошо, что друга не забываешь. Или, может, другая причина?
— Какая может быть причина?
— Кто знает, кто знает? Ну да не мое это дело. Я и сам лесового видел, как раз перед тем, как парень ваш пропал. Бродил по первым грибам, и мелькнула тень между деревьев, веришь ли, сразу понял, что не наши это, не деревенские. Двигался он по-другому, вроде прыжков звериных, упруго. Я тогда сразу домой повернул.
— Где вы его видели?
— У Митрофановой засеки, места заповедного.
— А как мне это место отыскать?
— Не дури, парень, следом за приятелем отправишься.
— Ничего, я везучий.
— Ну тогда я тебе карту нарисую.
Иваныч, действительно, нарисовал весьма понятную карту, где обозначил озеро, перелески, овраги и гряду старого леса. А потом еще долго рассказывал занимательные деревенские сказки.
Разумеется, я не бросился сразу искать Митрофанову засеку, нужно подготовиться, да и решиться, в конце концов, я просто вернулся в город. Когда шел к подъезду, заметил старую, разбитую «десятку», припаркованную у угла дома. Не знаю, чем она привлекла внимание, но почему-то я остановился и попытался разглядеть человека, сидящего на водительском месте. Показалось или водитель тоже разглядывал меня?
На работе мне удалось забыть о Гришке, надо было компенсировать пропущенный день. Аркадий явился к обеду, мы перебросились парой фраз, и я вновь уехал по делам. Возвращался поздно, проклиная городскую логистику и мечтая об отдыхе. Пятничная пробка кого угодно выведет из себя.
Телефон зазвонил, когда парковался во дворе.
— Какие планы на субботу? — спросил Аркашка.
— Да никаких, — ответил я, слушая Ларкин смех. Я вышел из машины и в тот же миг увидел, как к дому подъехала вчерашняя «десятка». Нехороший холодок пробежался по спине.
— Что ты молчишь, согласен?
— Что? Я отвлекся, прости.
— Ты согласен? Устроим, так сказать, репетицию новоселья.
— Ты приглашаешь в загородный дом?
— Наконец-то, дошло. Короче, жду тебя к пяти, шашлыки и прочее беру на себя.
— Передай Сашке, чтобы девушку с собой прихватил, а иначе женим его на Аллочке, — рассмеялась трубка голосом Ларки, и отключилась.
Из «десятки» никто не выходил, я тянул время, делал вид, что разговариваю, а сам следил за нехорошей машиной. Наконец, мне это надоело, я отправился домой.
Аркадий начал строительство сразу после того, как у него с Ларкой завязался роман, подозреваю, что инициатива исходила от нее. Долго выбирал место, отказавшись от поселка, где мы возводили стандартные коттеджи. Что-то долго согласовывал с архитектором, дизайнером. Я этими делами не интересовался, когда захочу загородный дом, то построю его по собственному проекту, не слушая чужих советов.
Я впервые ехал в дом Аркадия, он еще не был до конца готов, пара планировала переехать к началу лета, а пока готовы лишь несколько комнат на первом этаже. Я удивился, увидев, что Аркадий привез сюда старую мебель. Где он ее взял?
Приятель колдовал у мангала. Увидев меня, махнул рукой. Я въехал в неогороженный двор, припарковал машину на подъездной дорожке.
— Привет, как добрался?
— Нормально, — ответил я. Не говорить же ему, что всю дорогу меня преследовала злополучная «десятка», я потерял ее только при въезде в поселок.
— Сейчас, подожди, — Аркадий чем-то полил мясо, нанизанное на шампуры. – Пойдем, покажу свой дом.
Он произнес «свой дом» с такой гордостью, что я невольно улыбнулся.
В полупустом холле, на диване, сидела Ларка, потягивая что-то из высокого стакана, рядом расположилась молодая женщина «космической внешности». Это была наша старая шутка о девушках, не вылезающих из косметических салонов.
— Алла, — протянула она ладошку с разноцветным маникюром.
— Александр.
— Вы, девушки, поболтайте о своем, дамском, а нам, мужикам, посоветоваться надо, — тянул Аркадий. Как же ему не терпелось!
— Не задерживайтесь там, — протянула Лариса, лукаво поглядывая на меня. Ей нравились подобные розыгрыши, нравилось ставить меня в неловкое положение нелепым сватовством.
Я слушал приятеля, согласно кивал и распекал себя за то, что согласился убить вечер субботы.
— Слушай, я ненадолго, не обижайся, вот поем шашлычку и обратно.
— Сашок, — обиделся Аркашка, — ну что у тебя за дела, у холостого, или нашел кого?
— Нашел, нашел, но сюда везти, сам понимаешь, еще мало знакомы.
— Это да, нам тут чужие люди не нужны. Ты присмотрись к Аллочке, у нее тут недалеко домишко, весьма приличный, и думаю, не один. Тебе хорошо, нам приятно, будем соседями, если что.
— Так далеко я планирую, — натужно смеялся я.
Мы переместились на улицу. Шашлыки немного подгорели, Аркашка никогда не умел готовить, но для нас, выросших на кашах в столовой, это не повод отказаться от них, не такое есть приходилось. Я вытерпел два часа приличия, даже флиртовал с Аллочкой в меру. Ларка бросала на меня подбадривающие взгляды. Я тогда подумал, что она очень похожа на кошку, красивую, породистую кошку с блестящей шерсткой и холодными глазами.
Возвращался затемно, радуясь, что, наконец, один. Все было невыносимо: и надменно-покровительственный тон Аркашки, и глупая Аллочка, кичащаяся своим происхождением, и ироничные шутки Ларки. Я перебирал подробности пустого вечера, чтобы не позволить себе думать о воскресшем Гришке.
Я заметил ее на съезде с кольцевой дороги. Все та же старая «десятка» скучного болотного цвета. Рубашка прилипла к телу, тело напряглось. Что же ты хочешь? Я свернул на небольшую улочку, змеящуюся по северной окраине города. Это даже не совсем город: ни одной многоэтажки, вместо них — старые приземистые дома, торчащие с двух сторон гнилыми зубами. Кучи мусора на месте исчезнувших сугробов, заплатки асфальта среди весенней грязи. По улице почти не ездили, на это я и рассчитывал. «Десятка» исчезла.
— Ну что, потерял, сделал тебя? – кричал я, чувствуя, как отступает тревога.
Я долго колесил по городу без всякой цели, во двор въехал за полночь. Она была там, она ждала меня! При моем появлении, «десятка» рванула с места.
Утром отправился по магазинам, я решился. Теперь нужно подготовиться. Пришлось составить целый список предметов, которые, возможно, понадобятся в ближайшие дни. Я бродил среди полок, заваленных рюкзаками, ножами, веревками, не спеша к кассе, может, что-то забыл?
Дома бросил пакеты и улегся перед экраном, надеясь, что отвлекусь на сериал. Теперь, когда решение принято, я заметно успокоился. Или мне это только казалось, дверной звонок заставил биться сердце в два раза быстрее.
За дверью стояла вчерашняя компания, включая Аллочку.
— Мы к тебе, — сказал Аркашка вместо приветствия, по-хозяйски отодвигая меня плечом.
— Вчера ты сбежал, мы решили продолжить пикничок у тебя, — щебетала Аллочка, выгружая содержимое пакетов на мой кухонный стол. – Где у тебя посуда?
Я кивнул на шкафчик.
— Сашка, ты что, сбежать хочешь? — крикнула Ларка из гостиной. – Что это за снаряжение?
— Да, я собрался в отпуск.
— И куда, позволь спросить? — Аркадий появился на кухне.
— На Алтай, — зачем-то соврал я.
— На Алтай? – протянул приятель. – А меня и спрашивать не надо? У нас в работе два крупных объекта, о чем ты думаешь?
— А ты? – ответил я, проходя мимо него. В гостиной Лариса рылась в моих пакетах, заметив меня, она смутилась.
— Ларочка, помоги мне, — позвала Алла из кухни. Ларка вышла в кухню даже с каким-то облегчением. Интересный вечер намечается! Аркадий сел в кресло и кивнул на диван, он, что, приглашает меня сесть в моем собственном доме? Я вышел на балкон, и тут же мое внимание переключилось на «десятку» — она на месте!
— Не рад нам? – Аркадий подошел незаметно.
— Честно? Нет.
— Ты что, хотел уехать, даже не сообщив мне?
— Почему же, я обязательно позвонил бы.
— Что за блажь пришла тебе в голову, Шурик?
Он знал, что я не мог терпеть такого обращения, еще в детстве дрался со всеми до тех пор, пока слово «Шурик» не исчезло из их лексикона.
— Аркашка, что происходит?
— Это я у тебя хотел бы спросить, вчера строил из себя, — он не договорил.
— Меня взбесило сватовство, что вы как дети, почему я должен терпеть флирт этой неумной девки?
— Пойдем, посидим часок, просто посидим, и я увезу их. Только у меня просьба. Ты должен приехать утром в офис и подписать все бумаги, я не хочу из-за твоих капризов терять заказчиков.
— Хорошо, но я уеду утром. Я все решил.
Через час Аркашка, действительно, увез Ларису и Аллу. Я стоял на балконе и смотрел на припаркованную «десятку», она осталась на месте, а это значит, что ему нужен только я.