©
Глава 8. Возвращение
Фармазон
В детстве я очень любил фильм «Вий» по знаменитой повести Николая Васильевича. Перед нами стоял тот самый Вий, только уже с поднятыми веками.
— Покупать нас будет, — шепнул Олег.
— Ну что, прошли вы испытания, теперь награда полагается, — зарокотало чудовище.
— И что, Фармазон, ты предложить хочешь? — сделал Олег шаг вперед, отстраняя меня.
— Смотрите!
За спиной чудовища появился роскошный дворец на берегу океана. Огромная белоснежная яхта скользила по волнам.
— Все это ваше, берите, награда за мужество.
Я сделал, было, шаг вперед, но Олег тут же одернул меня.
— Наше? – переспросил Олег и достал коробку с порошком. Фарамазон зарычал. Я, как зачарованный, смотрел, как рушится дворец, распадается на части яхта, бледнеет, а затем и вовсе исчезает океан. Когда картинка совсем исчезла, я обернулся – Фармазона не было.
— Купец тьмы, валютой для сделки служат души, так себе нечисть. Пошли, видишь впереди лесок? Мне почему-то кажется, что наше путешествие подходит к концу.
Неужели тот самый лес? Кажется, прошла вечность с тех пор как мы выбрались из дома колдуна. Среди веток показалась ветхая крыша. Я испуганно остановился.
— Пойдем, помни, страх только питает этот мир, — уверенно сказал Олег.
Яга
Возможно, уверенность, с которой он говорил, заставила меня пойти следом. Избушка проступала все отчетливее, и я заметил, что вместо фундамента у нее… да, да, куриные ноги! 
Мы остановились.
— Слушай, ну это уже совсем сказки начались. Бред, — протянул я. Но Олег не слушал, достал какую-то тряпицу — что-то новенькое в его арсенале. Следующим был узелок и, совершенно неожиданно, платок. Ничего себе запасы!
— Послушай, Эдик, Элизбар. Скорее всего, это портал — место перехода в наш мир. Я все же надеюсь, что это будет наш мир, а не другое отражение.
— Насколько я помню из сказок, Баба Яга вовсе не милая старушка, мальчиками закусывает, царевичей на лопату сажает.
— В древности был обычай перепекания младенцев, когда новорожденных, обмазанных ржаным тестом, на лопате сажали в печь, подобно хлебу.
— Ужас, что прямо в горящую?
— На тлеющие угли. Читали молитву или заговор и вынимали. И так три раза. Делали это с ослабленными недоношенными детьми. Так перепекали Державина, Суворова.
— Да ну…
— Младенцы выздоравливали, говорили, что потом они обладали удивительной силой. Кстати, такой обычай существовал не только у русских, перепекали младенцев и у мордвы, и у других народов.
— Не понимаю…
— Считалось, что слабые, недоношенные дети «не дозрели» в чреве матери. Печь – олицетворение женского чрева, младенцы получали силу, которую не дала им мать. Печь носила сакральный характер, это место где сходились миры – жизнь и смерть. Существовало множество заговоров, обрядов с ней связанных, с ее помощью даже вычисляли колдунов и воришек. Эдик, портал в печи.
— И что, нам лезть в огонь?
— Раздевайся, снимай куртку.
Пока я раздевался, Олег достал маленькую склянку с какой-то мазью. Он нанес ее прямо на мою рубашку и брюки, а потом и на куртку. Я сделал то же самое с его одеждой.
— Пошли. Да, старайся быть полюбезнее, к даме идем!
Перед самым домом Олег опять остановился.
— Чуть не забыл, спрячь подальше, — протянул он мне бумажку с каким-то текстом на старославянском. Возвращаться будем врозь, это ключ, чтобы меня найти, просто прочти трижды. Вперед? И не бойся, домой возвращаемся.
— Хорошо бы, — буркнул я.
Нам не пришлось крутить избушку, менять ей фасад, мы просто поднялись по скрипучим ступеням и постучали. Дверь распахнулась, на пороге стояла весьма приятная старушка, все же в сказках краски сгущают.
— Ай да добры молодцы, — приободрилась старушка, впрочем, старушкой ее назвать сложно, скорее дама элегантного возраста в аккуратных брючках и джемпере розового цвета. Интерьер вернул нас в сказку: лавки, большой стол, какие-то полки и шкафчики, но в углу я разглядел диванчик, а рядом с ним какое-то дерево в горшке. Смелая эклектика! И, конечно же, печь, огромная русская печь занимала половину комнаты.
— Присаживайтесь, добры молодцы, — Яга кивнула на лавку, — проголодались, наверное, по нашим чащам бродя.
— Про…- начал, было, я, но осекся, вспомнив наставления Олега.
— Прими, хозяюшка, — протянул сосед платок. Видно было, что Яге подарок понравился, все же жить женщине приходится среди нечисти, а не среди галантных мужчин, такой мелочи рада. – Ненадолго мы, за помощью пришли.
Портал
Тень грусти легла на лицо дамы:
— Сюда за другим и не ходят. Нагулялись?
— Еще как, — подал голос я.
— И куда навигатор настраивать? – Неожиданное заявление для дремучей старухи.
— А вот сюда, — Олег достал тряпицу и рассыпал по ней горох. Горошинки удивительным образом сложились в карту.
— Понятно. А может, сначала посидим, отобедаем, в картишки перекинемся.
— Торопимся, хозяюшка, в следующий раз обязательно.
-В следующий раз, — засмеялась Яга, — юморист, не у Петросяна работаешь?
Она поворошила большой кочергой тлеющие угли, и огонь разгорелся сильнее.
— Кто из вас смелее, кто пойдет первым?
— Отправляй, хозяйка, — Олег решительно подошел к печке.
— А не забоишься? — кокетничала Яга, доставая огромную лопату. – Усаживайся, добрый молодец.
Я с ужасом смотрел, как Олег послушно сел, скрестив руки и ноги, как ободряюще посмотрел на меня и улыбнулся.
— Ну что, поехали? – подмигнул он хозяйке. Яга быстро сунула лопату в печь и прикрыла затворку. А потом что-то тихо зашептала. Послышался гул и хлопок. Ведунья открыла заслонку, — печь была пуста.
— Теперь давай ты, а то совсем растеряетесь в пространстве и времени.
Я взгромоздился на лопату и закрыл глаза.
— Смелей, молодец. Ну, вперед.
Толчок, сильный жар и вдруг все завертелось, закружилось, я понял, что лечу! Какие-то разноцветные круги, огоньки устроили пляску вокруг меня. Кончилось все разом — я лежал на земле, а вокруг была тьма. Но странное дело, я хорошо видел буквы на записке, не сразу понял, откуда идет свет, а когда понял, удивился — источником был я сам!
Не скажу, чтобы это было легким чтением, все эти, почти незнакомые буквы, складывающиеся в абракадабру. Но я справился, не успев дочитать третий раз, услышал голос Олега.
— Добро пожаловать домой.
Никогда сентиментальным не был, а тут бросился к нему обниматься.
— Как ты думаешь, где мы?
— Сам посмотри.
Я огляделся, сомнений не осталось — дом Трифона Михайловича, мы стояли за воротами.
— Может ну его, колдуна? Пойдем пешочком, часа через два-три дойдем до Варитовска, а там и домой.
— А как же Мария? Как малышка? Они же где-то здесь, не зря колдун нас в зазеркалье отправил. Смотри, — в доме зажегся свет.