Кто убил Елизавету Александровну

Первая, кто сказал, что Елизавету Александровну убили, была ее сестра Анна Александровна. Пропустила несколько рюмочек, да и заявила прямо за поминальным столом:
– Допрыгалась Лизка, нашелся добрый человек – мир от этой гадины избавил.

На приеме у врача

©  Первая, кто сказал, что Елизавету Александровну убили, была ее сестра Анна Александровна. Пропустила несколько рюмочек, да и заявила прямо за поминальным столом:
– Допрыгалась Лизка, нашелся добрый человек – мир от этой гадины избавил.

Немного скованные траурной обстановкой соседи зашептались. А Станислава, дочка покойной, зашлась в плаче.
– Не реви, что ревешь-то? Освободила тебя, вон квартиру, какую-никакую оставила, Сережке твоему жилье. Он у тебя все по съемным углам? Что же бабку хоронить не пришел?
– По съемным, – выдавила Станислава. – С работы не отпустили, он ведь вахтой работает, далеко. Зачем вы все это говорите, ведь только сегодня маму схоронили?
– Маму, – передразнила Анна Александровна. – А давно она тебе мама? Как состарилась и ты ей нужна стала? Что-то не помнила о своем материнстве, когда подкинула тебя нашей матушке. Вот бабушка и мать тебе, воспитала, выучила, в люди вывела.
– Перестаньте, тетя Анна, – дочь покойной уже с трудом сдерживалась.
– Ты посмотри, разве приличных людей хоронят вдвоем? На этих, – Анна Александровна махнула в сторону притихших соседей, – не смотри, они пришли за едой да развлечением.
– Это уже слишком, – не выдержала Клавдия Михайловна, старшая по дому. Именно она помогала Станиславе в организации похорон, сестра явилась только к выносу тела. -Пойдемте дамы, нечего тут делать.
– Ну и идите, идите, тоже мне, подружки верные. Да никогда не поверю, что Лизка дружить умела.

   Надежде Сергеевне, ближайшей соседке усопшей, очень не хотелось уходить, но и остаться после такого невозможно.

Во дворе женщины расположились в беседке.
– Да, таких похорон я не припомню, бедная женщина, – сказала Клавдия Михайловна. – В любом случае, мы сделали все, что могли для покойницы. Да, она мало прожила среди нас, но мы отдали последний долг.
– А что, покойница и правда была такой несносной? – спросила сухонькая суетливая старушка из третьего подъезда Надежду Сергеевну.
– Не знаю, мы мало общались, перекинемся парой слов и все.
– Да уж, не хотела покойница дружить с нами.
– Люди разные, – Надежда Сергеевна торопилась уйти. Ее не отпускала фраза, брошенной сестрой соседки, что смерть была насильственной. По ее сведениям, Елизавета Александровна умерла от сердечной недостаточности, ни о каком убийстве речи не шло.
«Разве отдали бы тело так рано, если были подозрения?» – успокаивала себя пенсионерка, но уговоры не помогали.

На сороковой день Надежда Сергеевна пришла на поминки одна, соседки демонстративно отказались. Так и сидели за столом втроем: Станислава, ее сын Сергей и Надежда Сергеевна. Соседка чувствовала, как дочь пытается скрыть неловкость, рассказывая какие-то истории о маме.
«Выдумывает», – предположила пенсионерка, выбирая момент, когда можно будет расспросить о смерти Елизаветы. Сергей молча досидел до компота и спешно простился.
– Давай я тебе помогу, Стася, – предложила соседка. – Ты устала, наверное, готовила, накрывала.
– Да ничего, – наследница смущалась, но было видно, что ей не хочется оставаться одной.
– Давай-давай, – обняла пенсионерка женщину.
На кухне, под шум воды, разговор стал оживленнее. Станислава слишком настойчиво пыталась убедить, что обид на родительницу не держит, мол, зря тетя Анна наговаривала. Говорила, что маму очень любили, во всяком случае, в садике, где она работала воспитательницей. А потом робко предложила выбрать что-то из вещей Елизаветы на память.
Надежда Сергеевна остановилась на почти новой куртке. Елизавета надевала ее пару раз, и она очень нравилась соседке.
Уже дома, примеряя, в кармане обнаружила записку: «Если я умру, знайте – меня убила Алевтина!»
– Мама, мамочка, – металась по квартире Станислава, прочитав записку. – Это ее почерк, сомнений нет. Но что с этим делать? Маму уже похоронили, может, в полицию?
– Думаю, что попробовать надо, но мне что-то плохо верится, что они начнут расследование. Знаешь, кто такая Алевтина?
– Нет, впервые слышу, имя редкое. Я вообще очень плохо знаю маминых знакомых, мне кажется, у нее и подруг не было. Последние двадцать лет она вела себя довольно странно – постоянно меняла квартиры, даже переехала в другой город. Сюда вернулась лишь два года назад.
– И ты не спрашивала ни о чем?
– У нас не такие отношения, с ней бесполезно было спорить.
– А где твой отец? Может быть, он что-то знает?
– Его никогда не было в моей жизни, я и маму в детстве плохо помню, всегда жила с бабушкой.
Женщины еще долго проговорили, решили, что попробуют вместе разыскать загадочную Алевтину и раскрыть тайну смерти Елизаветы Александровны.
Надежда Сергеевна всегда была любопытна, считая это своим достоинством. Именно любопытство, по ее мнению, помогло приобрести такое количество друзей. Вот и сейчас, упаковав в огромный баул несколько баночек с удивительным домашним вареньем и огромным пакетом свежеиспеченных пирогов, она ехала на другой конец города к давней знакомой Татьяне Николаевне. Выйдя из маршрутки, Надежда Сергеевна не пошла в сторону многоэтажек, а сверив маршрут с телефонным навигатором, отправилась совсем в другую сторону. Детский садик спрятался в уютных, зеленых дворах пятиэтажек, и он работал! Довольно хмыкнув, Надежда Сергеевна повернула к серому пейзажу нового микрорайона.
– Проходи, проходи, я второй раз чайник кипячу. Ты почему не позвонила? Как же я тебе рада! – хозяйка то бросалась с объятиями, то подталкивала к кухне, то вдруг вела по комнатам, показывая новую квартиру.
– А где же дети, внуки?
– Дети живут на даче, оттуда и уезжают на работу, младший с ними, а Темка скоро придет из школы. Ты-то как? Как дочка, внук?
– Все так же, каждый день «приходят» в гости, только по скайпу, – грустно улыбнулась гостья. – Пошли лучше на кухню, я проголодалась. Смотри, какое варенье я тебе привезла.
Подруги провели за разговором три часа. Когда, наконец, нагруженная всевозможными подарками, гостья вышла на свежий воздух, то ощутила – последние три чашки чая были лишними. Во дворе детского сада было шумно: малыши резвились на площадках в ожидании родителей.
– Девушка, – обратилась Надежда Сергеевна к молодой воспитательнице, уткнувшейся в телефон, – позвольте задать несколько вопросов.
Девица послушно подошла к решетке забора, не отрываясь от экрана.
– Понимаете, я хочу оформить внука в ваш садик.
– А ко мне какие вопросы? – воспитательница подняла настороженный взгляд.
– Я придерживаюсь консервативных взглядов, хотелось бы получить информацию о вашем заведении.
– Садик как садик, – протянула визави.
– Садик довольно старый, может быть здесь остались работники, которые трудятся в нем давно?
– Нянечка из нашей группы, Валентина Павловна. А вот, кстати, и она, – кивнула девица на пожилую женщину, идущую к подсобным помещениям.
Валентина Павловна выглядела настороженно, Надежда Сергеевна с трудом уговорила женщину вступить в диалог. Главным аргументом стала коробочка духов, подаренная Татьяной. Всю беседу сотрудница садика не сводила глаз с духов, стараясь угодить странной женщине, раздаривающей дорогую парфюмерию.
«Подарка, конечно, жаль, но информация того стоила», – думала Надежда Сергеевна по дороге домой.
Станислава будто ожидала у двери.
– Есть новости, есть. Только пойдем ко мне, дочка, уж больно наследство у тебя неуютное.
Она рассказала все, что узнала о покойной Елизавете Александровне, о том случае в детском саду, который вынудил опытную воспитательницу скрываться много лет.
– Осталось только найти Семенову Алевтину.
– Мне кажется, я знаю, где ее искать. Соседка с третьего этажа в день смерти видела мою мать. Та жаловалась на плохое самочувствие, сказала, что вызовет «скорую». Соседка узнала фельдшерицу Альку.
– Алевтина, – выдохнула Надежда Сергеевна. – Давай проверим.
Пенсионерка поискала в своем телефоне, а затем позвонила по найденному номеру:
– Подстанция «Скорой помощи»? Я бы хотела выразить благодарность вашей сотруднице Семеновой Алевтине… Да, но я хотела бы лично. Когда ее смена? Хорошо, я позвоню завтра, спасибо!
На следующий день Надежда Сергеевна вызвала бригаду дежурных медиков, сказавшись больной. Дверь открыла Станислава. Медика не насторожил ни темный коридор, ни то, что за ее спиной повернулся ключ.
«Она, – убеждала себя Надежда Сергеевна, – лет сорок, возраст подходящий».
– Так что у вас случилось? – дежурно улыбнулась фельдшер.
– Случилось у вас, Алевтина Семенова.
Медик застыла, потом взяла себя в руки:
– Вижу, что помощь моя не нужна. Выпустите меня.
– Не торопитесь. Вам придется уделить нам несколько минут, иначе мы просто вызовем полицию.
Женщина тяжело осела на стул.
– Знакомьтесь, это Станислава, дочь убитой вами Елизаветы Александровны. Вижу, что узнали, вы ведь собирали информацию, охотились на свою жертву целых двадцать лет!
– Если бы эта преступница ответила по закону – ничего бы не было, а она просто откупилась, и где только деньги взяла, ведь простая воспитательница?
– Продала бабушкину квартиру, – прошептала Станислава.
– Двадцать три года назад в вашей семье произошло несчастье – погиб ваш маленький сын Кирилл.
– Не погиб – убит, убит этой равнодушной… – Алевтина удержалась от оскорблений.
– Мальчик получил травму, воспитательница Елизавета Александровна не обратилась к медикам. Ребенок умер.
– Вы не все знаете, я сразу заподозрила, что это не просто травма: это чудовище толкнуло моего сына, и он ударился об острый край детской горки. Она убила, а потом еще спокойно смотрела на агонию малыша! Не знаю, как ей удалось выкрутиться, но с тех пор покарать ее – стало смыслом моей жизни. Кирюша – единственный, долгожданный ребенок, больше родить у меня не получилось. А этот монстр жил: ел, пил; радовался дочке и внуку.
– Не умела она радоваться, меня вырастила бабушка, внука она знать не хотела, – Станислава еле сдерживалась.
– Сначала она просто поменяла квартиру, сменила район. Мне удалось довольно быстро ее обнаружить. Я не торопилась убивать, хотела насладиться страхом, но в один из дней она просто исчезла.
– Переехала в другой город.
– Сначала я не находила себе места. Потом стала следить за дочерью и внуком. Но преследовать вас не смогла, – сказала Алевтина Станиславе. – Совсем уже успокоилась, но тут случайно заметила своего врага на подшефной территории. Ненависть вспыхнула с новой силой. Следила за ее здоровьем, как семейный доктор не следит. Ждала подходящего момента, просчитывала варианты. Готовилась навестить старую знакомую, но тут в мое дежурство поступил вызов. Незадолго до этого у нас провели сокращение, и мы стали ездить без врачей. Это была удача!
– Вы ввели ей какой-то препарат?
– Неважно, я ее убила.
– А она вас узнала, незадолго до смерти оставила записку, в которой написала, что ее убьет Алевтина.
– Почему же не стала скрываться?
– Похоже, она просто устала – вся ее жизнь прошла в бегах…
– Что вы от меня хотите? – устало спросила Алевтина. – Сообщите в полицию?
– Нет, – твердо ответила Станислава. – Я узнала все, что хотела. Каждый сам выбирает свое наказание: мать всю жизнь бегала от своего греха, а как поступите вы – вам решать.
И она распахнула дверь, выпуская Алевтину.
– Ты хорошо подумала, девочка? – Надежда Сергеевна обняла Станиславу. За короткое время она успела сильно к ней привязаться.
– Да. И это тоже выбор, мой выбор. Кто-то должен прервать эту цепочку мести.

5 2 голоса
Рейтинг статьи
Подписаться
Уведомить о
guest
0 комментариев
Межтекстовые Отзывы
Посмотреть все комментарии
0
Оставьте комментарий! Напишите, что думаете по поводу статьи.x